Стивен Эриксон

Все истинные соблазнители, по большей части, поощряют соглашательство. Если ты чувствуешь себя в безопасности, только когда все вокруг думают, чувствуют и выглядят в точности, как ты сам, ты просто Худом проклятый трус… или кровавый тиран.

Что же не так с этим миром? Спросишь мужчину, и он ответит: «Не спрашивай». Спросишь женщину и оглохнешь от старости прежде, чем она закончит. Ха! Ха-ха.

Довод был такой: цивилизация, впавшая в крайность чрезмерного контроля за жителями во всем, от выбора религии до производства товаров, подорвет волю и изобретательность народа, ведь эти качества более не являются стимулом и наградой. Проблемы возникают, когда противники контроля образуют крайнюю оппозицию, в которой индивидуализм почитается священным и неприкосновенным и становится невозможной служба любому другому идеалу (включая само общество). В такой системе под личиной свободы процветает ненасытная алчность, и на авансцену выходят худшие стороны человеческой натуры и категорическая непримиримость.
При столкновении этих крайних

Все мужчины уверены, что красивые женщины не думают ни о чем, кроме секса. Уверяю тебя, еда предлагает чувственность, которой редко можно достичь в неуклюжих

обжимашках на кишащем блохами матрасе, на сквозняке, от которого дрожь пробирает при каждой смене позы.

Не учуют. – Спокойствие имасса раздражало. – Помечая территорию, эмлавы густо пропитывают воздух, а сами пахнут очень слабо. В своих угодьях зверь может передвигаться почти незаметно.
– И почему тупые чудовища всегда так умны и коварны?
– А почему коварные умники вроде нас всегда чудовищно тупы? – парировал Трулл.

Укажи им дорогу к берегу, они побредут в море.
Дай все, что нужно, потребуют того, что хочется.
Вручи им чашу спокойных слов, вытащат меч.
Насыть их миром, возжаждут войны.
Дай темноты, запросят света.
Подари жизнь, убьют твоих родичей.
Будь как они, поймут, что ты не такой.
Будь умен, окажешься в дураках.
Берег всегда уступает морю,
А морю, друзья мои,
Мы не снимся.

Покорять миры — значит делиться мирами.

Мы — история, вновь прожитая,
вот в чем мудрость таится,
Будет сие бесконечно, — и более ничего

Каждое твое решение может изменить мир. Лучшая жизнь — та, которую боги не замечают, сынок. Хочешь жить свободным — живи тихо.