Однокурсники

— Я пошлю ему вас.

И я понял: он просто не умел быть счастливым. Это — единственное, чему не учат в Гарварде.

Он подчеркнул, что всем присущ страх смерти. Но то, что кроется под этим страхом, можно назвать ужасом перед собственной маловажностью. Каждый боится, вдруг его не будут помнить.

Сорок лет жизни свелись к единственному удару звонившего колокола. Все мы там будем.

После клятвы, данной при вступлении в брак, он не стал менее осторожным в проявлении чувств. У него получалось давать, но не делиться. Он мог заниматься любовью, но не умел сделать так, чтобы она чувствовала себя любимой.

— Думается, мы с тобой уже слегка забеременели, Стюарт, — заметил Дэнни. — Если завтра ты не занят, я с удовольствием задержусь в Нью-Йорке, чтобы мы продолжили обсуждение.

ном во славу Господа при значительном вспомоществовании нескольких местных поклонников мамоны.

Естественно, ей всегда хотелось выдать свою дочь замуж в церкви Христа в Гринвиче — чрезвычайно грандиозном святилище, построен

Роду человеческому Реальность в большом количестве невыносима. Томас Стернз Элиот, выпуск 1910 года

— А вдруг они любят друг друга? — предположил Эндрю: его роль в этой жизни заключалась в том, чтобы выискивать хоть какие-то светлые моменты в самых тяжелых ситуациях.