О новом. Опыт экономики культуры

же самый фантом Другого, который ранее, во времена модернизма, служил источником культурного оптимизма, сейчас становится источником пессимизма. Разница здесь состоит не столько в основополагающей диспозиции, сколько в том, что Другое со временем сильнее отодвигается в будущее, становится все более скрытым,

Стабильность иерархических границ между культурой и пространством обыденного относительно любых актов инновационного обмена часто интерпретируется как стабильность системы общественного неравенства. Таким образом ценная культура отождествляется с культурой привилегированных классов, а пространство обыденного — с культурой классов угнетенных

Исторически инновация, прежде чем она воплотится в форму новой культурной ценности, часто понимается как уценка уже существующих ценностей. Так и кощунственный перенос «Моны Лизы» в обыденное пространство, осуществленный Дюшаном, вначале понимался как конец ценного искусства и прорыв обыденного не-искусства, не имеющего ценности.

если делить мир на культуру и действительность, тогда то, что не похоже на культуру, должно оказаться действительностью. Внешние критерии формы, риторики, соответствия нормам культурной традиции в таком случае замещаются критериями истинности или осмысленности, то есть отсылкой к скрытой за культурными условностями внекультурной реальности. И произведение искусства или теоретической мысли будет оцениваться уже не с позиций соответствия культурной традиции, а с точки зрения его соотнесенности с внекультурной реальностью.

Экономика — это обмен ценностями в рамках определенных иерархий ценностей. Участие в этом обмене требуется от всех, кто хочет участвовать в жизни общества. И культура — часть этой жизни. При этом привычное разделение ценностей на материальные и духовные становится неважным: предполагать, будто продукт культуры обладает духовной ценностью, не соответствующей его материальной ценности, на самом деле означает лишь то, что данный продукт пере- или недооценен «материально»

Культурная инициация начинается с выяснения, что же является в данной культуре привилегированным, допустимым, устоявшимся и ценным, что подлежит сохранению и воспроизведению, а что находится за пределами культуры. Все члены общества, принадлежащие к определенной культуре, в равной степени знакомы с параметрами этих различий. Все они знают, что культура складывается из музеев, театров, концертных залов, библиотек и университетов, а все остальное — «просто жизнь».

Вся система образования вампирична: она заставляет живых учеников тратить свое время на изучение мертвых авторов.

Особенность понимания нового, получившего распространение в Новое время, состоит в ожидании того, что в конце концов появится нечто настолько новое, что после него ничего новее быть не может — лишь бесконечное господство этого наипоследнего нового над буду

Вопрос о ценности произведения — это вопрос о его отношении к традиционным образцам, а не к внекультурному профанному, то есть это не вопрос о его истинности или смысле. Не истинность обуславливает ценность, а ценность произведения придает интерес вопросу об отношении этого произведения к действительности. Только культурное значение этого произведения обращает внимание на его сигнификативную роль указания на внекультурное означаемое. Неравенство среди означающих устанавливается не из-за того, что мы верим, будто одно из них способно служить лучшим описанием реальности, чем другое. Неравенство это предшествует любому вопросу об истинности. Потому сомнение в сигнификативности и ускользающее Другое не приводят к уничтожению иерархических границ.

Читая критическую философию от Ницше до Деррида, можно заметить, что жизнь, язык, бытие, тело, текст и даже смерть представлены в ней бесконечно потешающимися над претензиями философии на бесконечность и истинность; при этом только философ может быть инстанцией этого бесконечного высмеивания. Из этого следует, что философ здесь, как и ранее, принимает конечное участие в бесконечном процессе, — только теперь это не бесконечный поиск истины, а бесконечная деконструкция претензии на истинность.