Карнавал лжи

том, как он убивал ту, кого больше всех на свете хотел бы спасти

Вот сейчас: открыть глаза, схватить его за руку и удержать. Того, кто сражался, убивал и побеждал смерть – ради неё. Того, кто любил её, или не её, а ту, кого видел в ней; того, кого она любила, – или ей казалось, что любила, не важно…

Таша недоумённо, непонимающе смотрела на его лицо. Такое близкое и родное…

…и одновременно другое…

…и неуловимо знакомое холодным сарказмом лёгкой улыбки…

– Я говорил, что стоит называть меня Алексасом, но не утверждал, что таково моё имя, – сказал человек, которому она только что призналась в любви. – Что с тобой, девочка моя? Ты будто чудовище увидела…

Он разжал руки одновременно с тем, как она отшатнулась, чтобы выдохнуть единственное слово, полное недоверчивого ужаса:

– Лиар?!

Быть человеком – самое сложное и самое прекрасное, для чего можно прийти в этот мир. Быть человеком – это дар. И я от него не отрекусь.

Человек меньше всего похож на себя, когда говорит от своего имени. Но дайте ему маску, и он расскажет всю правду.

летать можно и без крыльев. Особенно с тем, кто позволит тебе взлететь.

Вы страшное существо, Ваше Величество, – проговорил эйрдаль, выпрямившись, и впервые на её глазах улыбнулся. Улыбкой, что кого угодно могла бы напугать до дрожи, но не Ташу – не сейчас. – В этом мы с вами схожи.

Месть может только разрушать, – зачитывает она, – и самого мстителя она разрушает в первую очередь».

– Банально, но верно, – неохотно соглашается Джеми.

Таша снова облизывает палец.

– «Что такое осуждение всего мира, – продолжает она, вернувшись ещё чуть раньше, – против боли того, кого любишь?»

– Что ещё за «Лунный ветер»? – хмурится тот.

каждом из нас есть свет и тьма, доброта и жестокость, чистота и грязь, умение прощать и умение ненавидеть. Ты живая, и потому всё это есть в тебе. А помимо всего этого – достаточно света, чтобы ты смогла побывать на всех Ложных землях и покинуть их живой. Это под силу немногим.