Дэниел Ергин

Биссел знал, что нефть использовалась как патентованное и народное средство для лечения всевозможных недомоганий — головной и зубной боли, глухоты, нарушений пищеварения, глистов, ревматизма, водянки, а также для заживления ран на спине лошадей и мулов. Средство носило название «масло сенека» — в честь вождя племени сенека по прозвищу Красная Шкура, который видимо передал сведения о лечебном действии этой нефти белым людям.

Однако «соледобытчики» славились крайне пристрастным отношением к виски и перманентно пребывали в состоянии, далеком от трезвости, поэтому Дрейк весьма требовательно отнесся к найму работников.

Неожиданный перебой с энергией открыл глаза на степень обнищания Великобритании в результате войны. Ее имперская роль оказалась неподъемным грузом. В течение нескольких суровых и морозных недель февраля 1947-го лейбористское правительство Клемента Эттли передало проблему Палестины в ведение ООН и объявило, что предоставит независимость Индии. А 21 февраля оно сообщило Соединенным Штатам, что больше не может позволить себе поддерживать греческую экономику, и попросило Соединенные Штаты взять это на себя, что подразумевало и более широкую ответственность на Ближнем и Среднем Востоке. Тем не менее ситуация ухудшалась. Экономический спад по всей Европе, вызванный непогодой и энергетическим кризисом зимы 1947 г., обострив дефицит американских долларов, ограничил возможности Европы импортировать жизненно необходимые товары и парализовал ее экономику11.

Если для Великобритании сфера сузилась, то перспективы и обязательства Соединенных Штатов необычайно расширились. Больше никогда американский президент не скажет, как сказал Франклин Рузвельт в 1941 г., что Саудовская Аравия «далековата от нас». Соединенные Штаты становились обществом, все в большей степени зависящим от нефти, а внутреннее производство уже не могло обеспечить его потребностей. Только что завершившаяся мировая война показала, насколько важной и определяющей для национальной мощи является нефть. Американские лидеры и политики двигались в направлении более широкого определения национальной безопасности, которое отражало реальности послевоенного баланса сил: нарастающий конфликт с Советским Союзом и явный переход символов власти от Великобритании к Соединенным Штатам, которые теперь становились самой сильной державой мира.
Советский экспансионизм — существующий и потенциальный — вывел Ближний Восток на передний план. Для Соединенных Штатов нефтяные ресурсы региона сами по себе представляли не менее насущный интерес, чем независимость Западной Европы, и нефтяные месторождения Ближнего Востока следовало защитить и удержать на западной стороне железного занавеса для обеспечения экономического выживания всего свободного мира. Военные стратеги сомневались в возможности фактической защиты нефтяных месторождений в случае длительной «горячей войны» и в равной степени думали как об их разрушении, так и о защите. Но в холодной войне эта нефть имела огромную ценность, поэтому следовало сделать все возможное, чтобы не лишиться ее

Однако, несмотря на все противоречия, основополагающим было то, что план Маршалла сделал возможным преобразования в Европе, имевшие далеко­идущие последствия — переход от экономики, основанной на угле, к экономике, основанной на нефти.

Грубой ошибкой англичан и французов было то, что они никогда не принимали в расчет календарь американских президентских выборов.

Саудовская Аравия стала основным центром американской политики. Как выразился один из американских чиновников в 1948 г., ее ресурсы «были, вероятно, ценнейшим экономическим приобретением в мире в области иностранных инвестиций». И здесь Соединенные Штаты и Саудовская Аравия установили новый уникальный тип взаимоотношений. В октябре 1950 г. президент Гарри Трумэн написал письмо королю Ибн Сауду: «Я хочу напомнить Вашему Величеству те заверения, которые неоднократно давались ранее, в том, что Соединенные Штаты заинтересованы в сохранении независимости и территориальной целостности Саудовской Аравии. Любая угроза Вашему королевству будет немедленно воспринята как угроза Соединенным Штатам». Это было очень похоже на гарантию.
Складывающиеся по-особому отношения были результатом переплетения общественных и частных, коммерческих и стратегических интересов. Они осуществлялись как на государственном уровне, так и через Aramco, которая стала механизмом не только нефтеразработок, но и всеобщего развития Саудовской Аравии — хотя и в изоляции от широких кругов арабского общества, но всегда в рамках, очерченных саудовским государством. Это был невероят­ный союз — бедуинов и техасских нефтяников, традиционной исламской автократии и современного американского капитализма. Однако этому союзу было суждено выжить17.

Первый шаг к предотвращению всеобщего краха был предпринят в июне 1947 г. в Гарвард-Ярде, в Кембридже, штат Массачусетс. Там в Гарвардский день присуждения ученых степеней государственный секретарь Соединенных Штатов Джордж Маршалл представил концепцию широкомасштабной программы иностранной помощи для возрождения и перестройки экономики Западной Европы, которая заполнит брешь, созданную дефицитом долларов. В дополнение программа восстановления Европы, или, как ее вскоре стали называть, «план Маршалла», стала центральным элементом сдерживания советской мощи.

Перес Альфонсо решил предпринять еще один беспрецедентный шаг, чтобы извлекать доход на каждом этапе технологических процессов в нефтяной промышленности. Венесуэла должна, говорил он, «пожинать плоды с прибылей от транспортировки, переработки и продажи нефти». В этих целях он потребовал, чтобы часть причитающейся Венесуэле арендной платы вносилась не деньгами, а нефтью. Затем он продавал эту нефть на мировом рынке. Как сказал президент Бетанкур, "табу" было нарушено. Венесуэла стала известна на мировом рынке как страна, где можно купить нефть напрямую. Завеса таин­ственности над торговлей нефтью, которой англосаксы прикрывали свою монополию прав и секретов, была сдернута навсегда».

Спрос на нефть вырос в западном мире с почти 19 млн баррелей в день в 1960 г. до 44 млн баррелей в день в 1972-м.