Йен Кан Чжен

Я понял, что, несмотря на то, что как личность я совершенно отличаюсь от своих родителей, я обращаюсь со своим внутренним ребенком так же, как мои родители обращались со мной. Я бессознательно воспринял некоторые убеждения и привычки своих родителей. Как если бы они продолжали жить внутри меня

Многим людям знаком внутренний критик, но порой они мало знакомы со своим внутренним ребенком. Если в вас живет внутренний критик, который непрестанно распекает вас, то именно та часть в вас, которая подвергается критике и испытывает боль, и есть ваш внутренний ребенок

По мере взросления мы обычно задвигаем своего внутреннего ребенка на второй план, развивая свою субличность взрослого человека. Однако наши неразрешенные внутренние болезненные чувства, которые мы пронесли сквозь детство, остаются в наших воспоминаниях и памяти тела, вне зависимости от того, осознаем мы это или нет.

Если же ваши родители не любят себя или их не было с вами, когда в детстве вам пришлось преодолевать сложные моменты, то, повзрослев, вы можете не уметь постоять за себя, потому что перед вами не было положительной ролевой модели.

Когда наши родители – люди, старающиеся во всем угодить другим и при этом не в состоянии ответить на свои собственные нужды, мы также учимся отставлять свои нужды в сторону. Мы неспособны отстаивать свои права и просить о помощи, когда она нам нужна.

Мы ищем у родителей совета, но порой то, чему они учат нас, не имеет большой практической значимости. Порой это всего лишь свод правил и ритуалов, которые передавались в семье от наших предков через поколения. Например, когда родители говорят ребенку не плакать и не сердиться, они тем самым не признают чувства ребенка, хотя и пытаются научить его, как справляться со своими эмоциями. Многие из нас учатся защищать себя, подавляя или отрицая собственные эмоции и своего внутреннего ребенка. Но это приводит к еще большему конфликту между внутренним ребенком и внутренним родителем и, в свою очередь, может сказаться и на физическом здоровье.

Ситуация обострилась, когда Уилл разошелся и сделал несколько личных выпадов в отношении Ширин: «Никто тебя не любит. Я могу гарантировать, что никто сейчас в Соединенных Штатах не скучает по тебе. У всех у нас есть любимые, которые беспокоятся о нас, а у тебя нет никого. У тебя нет семьи. У тебя нет души».
Было тяжело наблюдать за этой конфронтацией. Никто не заслуживает того, чтобы его так атаковали. Она могла бы просто уйти, когда атмосфера стала накаляться, но она сидела там до тех пор, пока ее соратник Майк Холлоуэй не вернулся в лагерь и не увел ее. Позже, на совете племени, Ширин рассказала, что из-за насилия в семье ее семья была разделена. Перед тем как бить ее, отец Ширин говорил в точности так, как Уилл. И не было никого, кто мог бы ее спасти.
Когда смотришь этот эпизод, легко сопереживать Ширин. С другой стороны, она больше не была ребенком, с которым жестоко обращался отец. Она уже не была беспомощной, у нее была возможность уйти. Почему же она впала в ступор, как если бы все еще была тем ребенком, с которым жестоко обращаются? Почему не защитила себя?
Мы часто ведем себя так, как если бы все еще были детьми.

Те люди, чьи родители были жестоки, критичны и контролировали все и вся, порой видят, что часто оказываются в похожих отношениях с другими.

Иногда нам трудно прекратить нездоровые отношения, потому что мы настолько привыкли находить способы, как с ними справляться, что это также развило в нас и терпимость к неправильному поведению других.

Ни разу, когда кто-то унижал меня, мне не пришло в голову, что можно высказать свое мнение, защитить себя или просто уйти. Мой внутренний родитель в это время просто сидит и смотрит, позволяя кому-то рвать на части моего внутреннего ребенка, как если бы ничего не происходило. Это – то внутреннее стандартное поведение, которое когда-то усвоил мой внутренний родитель. Такое поведение влияет на мои отношения не только с родителями, но и со всеми остальными.