Ульяна Соболева

Вы нужны кому только до тех пор, пока взираете на мир с высоты пьедестала, на который вскарабкались, увы, не с той стороны. Но как только оступились, вам не подадут руки, а скорей всего расступятся в стороны, и будут с любопытством смотреть как вы упали и разбились, а потом равнодушно пройдут мимо, чтобы поклоняться кому-то, кто занял ваше место на пресловутом пьедестале и знает, как на нём устоять.

Что-что, а постели заправлять и пыль вытирать я умею. Деньги ведь и правда не пахнут.

Типа одноразовой салфетки — передернул в нее и забыл. Салфетка не имеет права возмутиться и отказать.

Она ласкаться не умела
К отцу, ни к матери своей;
Дитя сама, в толпе детей
Играть и прыгать не хотела
И часто целый день одна
Сидела молча у окна.*1

Это ваш подарок? Весь мир с высоты чертового колеса?
— Я не могу подарить тебе весь мир, но могу пообещать, что в этом мире не будет ничего из того, в чем ты бы могла себе отказать если бы была со мной.

Говорят, люди возвращаются туда, где им было хорошо, или туда, где их любили. Возвращаются через годы, через время, через боль и слезы. Но мне домой не хотелось. У меня даже не было ощущения, что где-то есть мой дом.

Ничего… мой список пополнится на одно имя. Он безразмерный. Места всем хватит.

А ведь все счастливы… жизнь продолжается. Ничто не стоит на месте. Это так странно — смотреть как бы с обочины и понимать, что туда обратно уже никогда не попасть. Да там и не ждут. И сейчас это, как возможность вернуться с того света и подглядывать.

Что есть тело? Тело — это глина, пластилин, если угодно. Оно ломается, сохнет, стареет и так далее. Кто любит только тело, тот непостоянен.

Что есть тело? Тело — это глина, пластилин, если угодно. Оно ломается, сохнет, стареет и так далее. Кто любит только тело, тот непостоянен. Заведомо ветренен и несерьезен. И даже глуп. Так как и собственное тело придет в убогость. Любят душу, любят то, что скрывается под глиной