Пол Остер

про деньги не очень понятно. Деньги — такие маленькие и грязные, и как только могут эти мелкие, грязные клочки бумаги добыть тебе что-нибудь большое, вроде дома или машины?

Подростки питаются драмой, они счастливее всего, если живут in extremis

приобщиться к сексу, какой не был совсем уж сексом, но тем не менее на вкус ощущался как любовь.

С учетом летучести таких подростковых романов в том углу нью-джерсейских предместий, где средний союз длился всего две-три недели, а два месяца парности считались эквивалентом десяти лет брака

Бог в него верит так же, как он верит в Него.

все вернулось к бесподружечной пустоте

Взрослые куролесили так же опрометчиво и безнаказанно, как и пятнадцатилетки, только занимались этим до того скрытно и осмотрительно, что никто в Мапльвуде или где бы то ни было еще ни малейшего понятия не имел, что это они такое делают.

превращение гусениц в бабочек, ибо в таком превращении одного в другое больше всего ставило в тупик то, что гусеницы, вероятно, были вполне довольны тем, что они — гусеницы, ползали себе по земле, ни разу не задумавшись о том, чтобы стать кем-то еще

Он уже не был тем мальчиком, кто некогда написал «Душевные шнурки», четырнадцатилетним никчемным недоумком, но по-прежнему таскал этого мальчика в себе — и ощущал, что они вдвоем дальше будут идти вместе еще очень долго.

промокшим парням все же удалось эти мокрые карточки поджечь, сотни людей, стоявших за полицейскими кордонами, завопили: «Не ной, бомби Ханой!»
Еще они кричали: «Жгите себя, а не повестки!»