Mo Xiang Tong Xiu

Се Лянь действительно всю жизнь прожил, считая себя «бессильным», но всё же существует качественная разница между «притворяться, что у тебя нет того самого» и «по-настоящему навсегда это самое потерять».

— Не нужно слишком идеализировать кого-то. Если за всю жизнь вы ни разу не пересечётесь, и ты будешь лишь издали смотреть на призрачную тень, то ничего страшного. Но что если вы познакомитесь, станете постепенно узнавать друг друга, и рано или поздно наступит день, когда станет ясно — этот человек совсем не такой, каким ты его представлял, а, может, и вовсе противоположный идеалу? Тогда тебя постигнет жестокое разочарование.

— Вовсе не обязательно. Постигнет разочарование или нет, меня не заботит. Но для некоторых одно существование этого человека уже само по себе является надеждой.

Лишь спустя три дня ему удалось пешком добраться до назначенного места приземления, и теперь его переполняла целая палитра эмоций.

Столь вульгарные строки совершенно не заслуживали называться дуйлянями, к тому же написаны были некрасиво и смазано, ни о какой каллиграфии не могло идти и речи.

Ты что о себе возомнил? Прибежал сюда, чтобы указания раздавать?!

Разумеется, многие артефакты, выкованные из чистейшего золота, не боялись закалки жаром.

Окажись на месте Се Ляня истинные мастера каллиграфии, их бы так обдуло этим поветрием, что несчастные потеряли бы сознание и упали замертво, закатив глаза.

Он обеими руками взял работу кисти Хуа Чэна, которую тот завершил одним взмахом. Затем с усилием нацепил маску совершенного спокойствия и заключил:
— Хм. Весьма индивидуально. Самобытно. Присутствует «стиль».

— Мы находимся в мире людей.

Но призрак на это произнёс:

— Мы находимся в мире страданий.

Тогда наследный принц и произнёс свою знаменитую фразу: «Тело пребывает в страдании, но душа пребудет в блаженстве».