Джонни и мертвецы

Демократия – отличная штука, но только в том случае, когда народу хорошенько растолковали, как ею пользоваться.

поразительно, чего можно добиться добрым словом, особенно если в руках у тебя большая крепкая дубинка.

если что-то закончилось, это не всегда значит, что закончилось все.

Неправда, что прошлое уходит навсегда. Оно никуда не делось. Оно здесь. Просто вы ушли впере

, с другой стороны, без акций протеста не проходило и дня, а новости лились таким потоком, что выловить оттуда что-нибудь важное или существенное было попросту невозможно.

Если я уйду, я никогда не узнаю, что будет дальше. Я уйду и уже не узнаю, почему так вышло и чем закончится. Я уйду, вырасту, повзрослею, пойду работать, женюсь, заведу детей, стану дедушкой, выйду на пенсию и целыми днями буду играть в кегли, потом перееду в «Солнечный уголок» с утра до вечера смотреть телевизор и до самой смерти так и не узнаю…

Он внезапно подумал: а вдруг нет? Вдруг все это уже дело прошлое, просто в самый последний миг, когда я был на волосок от смерти, явился ангел и спросил: хочешь, исполню любое желание? А я говорю, да – вот бы узнать, как все повернулось бы, если б я тогда не удрал. И ангел ответил: ладно, так и быть, возвращайся. И вот я опять здесь. Ну, Джонни, не подкачай.

Мир замер в ожидании.

Джонни шагнул вперед.

Никак не пойму, зачем эти войны нумеруют, – пожаловался Бигмак. – Добавки, что ли, ждут? Вроде как «купи две – третью получишь бесплатно»

– Миссис Ментор говорит, это все попахивает черной магией, – заявил Холодец.

Миссис Ментор жила по соседству с Джонсонами и славилась странным отношением к таким явлениям жизни, как, например, прослушивание записей Мадонны на полной громкости в три часа ночи.

– Может, и так, – не стал спорить Джонни.

– Она говорит, в Хэллоуин ведьмы переходят все границы, – продолжал Холодец.

– Что? – Джонни наморщил лоб. – Зачем? Хотят попутешествовать, поглядеть на эти самые… как их… Канарейские острова?

– Наверное, – пожал плечами Холодец.

– Н-ну… в общем, неглупо. Они же старые, им, наверное, в мертвый сезон делают скидку, – сказал Джонни. – Моя тетка может куда хочешь доехать на автобусе почти задаром, а она никакая не ведьма.

Самоубийство считалось противозаконным, почему – Джонни никак не мог взять в толк. Выходило, что, если ты промазал, или недотравился газом, или оборвалась веревка, тебя надо тащить в кутузку, чтоб ты наконец понял: жизнь прекрасна и удивительна.

Что ж… – Машина медленно развернулась; Джонни увидел сквозь нее луну. – Знаешь такую игру: шарик бежит вверх, отскакивает от перегородочек, рикошетит и в конце концов проваливается в прорезь внизу?
– Настольный бильярд?
– Это теперь так называется?
– Наверное.
– Ага. Ну вот. – Олдермен кивнул. – Что ж… когда рикошет швыряет тебя от бортика к бортику, наверное, очень трудно помнить, что вне игры есть комната, а за пределами комнаты – город, а за городской чертой – страна, а за границами страны – мир, а за рубежами мира – миллиард триллионов звезд, и это только начало… но они есть, понимаешь? Стоит понять это, и перестаешь тревожиться из-за прорези. И можно кататься по доске гораздо дольше.