1916. Война и Мир

История никого не учит потому, что никто не учит историю.

Если бы к нам с Луны свалился человек, он, разумеется, подумал бы, что Петроград — самый весёлый город на свете и петроградцы живут в глубоком мире и сытости, когда ни о чём, кроме танцев, и не помышляется. И если бы такому лунному человеку сообщили, что в Петрограде холод и непрерывные грабежи и убийства, лунный человек спросил бы, наверное: «Так с какой стати вы танцуете?»

Не события делают времена, а времена делают события.

— Есть два пути, — говорил Шкловский. — Первый — спрятаться, окопаться, зарабатывать деньги не литературой и дома писать для себя. Второй — фиксировать жизнь и добросовестно искать правильное мировоззрение. Третьего пути нет. Вот по нему-то и надо идти!

Когда маленькая Софья Андреевна Толстая подросла, великий дед специально для неё сочинил «Молитву внучке Сонечке».

Богом велено всем людям одно дело, то, чтобы они любили друг друга. Делу этому надо учиться. А чтобы учиться этому делу, надо первое: не позволять себе думать дурное о ком бы то ни было, второе: не говорить ни о ком дурного, и третье: не делать другому того, чего себе не хочешь. Кто научится этому, узнает самую большую радость на свете — радость Любви.

А ведь это он сказал: Кто управляет прошлым, тот управляет будущим, но кто управляет настоящим, тот управляет прошлым. Такая вот логическая петля.

Фильмы сродни цирку. Зрелище без мысли. Возбуждение дают, а ума не трогают. Призвание кинематографа — сообщать информацию. Только страна-то у нас мещанская! Публика не новое узнать хочет, а поразвлечься. На красивую жизнь посмотреть. Покажут шикарную женщину, ту же Каралли — народ валом валит. По три раза ходят, верно, Вить?.. А не покажут — зал пустой. Все хотят красивой жизни! Не дома, так хоть на экране. Мещанина неудержимо влечёт к тому, кто тратит больше его. Идёт пешком — завидует пассажиру коляски. Едет на извозчике — завидует тому, кто на автомобиле.

Распутин ломал хлеб прямо на столе, рассыпая кругом крупные крошки, и даже рыбу брал руками. Вилок не признавал: еду господь даёт, чего ж её острым тыкать?

Нужно любить всякого человека и в грехе его и в позоре его. Не нужно смешивать человека — этот образ Божий — со злом, которое в нём.

публика любит сильных мужчин, публика — это женщина!