Дайте нам организацию революционеров, и мы перевернем Россию!..
PES shas quoted3 years ago
Собственно говоря, заниматься юридическими делами ВИ не имел права как ссыльный, но тогда времена в Минусинском округе были либеральные. Никакого надзора фактически не было
PES shas quoted3 years ago
Устроили из двора сад – съездили мы с Ильичем в лес, хмелю привезли, сад соорудили. В октябре появилась помощница, тринадцатилетняя Паша, худющая, с острыми локтями, живо прибравшая к рукам все хозяйство»
PES shas quoted3 years ago
Владимиру разрешили отправиться в Сибирь не по этапу, а своим ходом, и он был избавлен от скитаний по пересылочным тюрьмам. Ехал долго и не без удобств.
PES shas quoted3 years ago
– Что есть истина?
– То, что ведет к революции.
– Что нравственно?
– То, что ведет к революции.
– Кто друг?
– Тот, кто ведет к революции.
– Кто враг?
– Тот, кто ей мешает.
– Что является целью жизни?
– Революция.
– Что выгодно?
– То, что ведет к революции
PES shas quoted3 years ago
Самодержавие создало историческую индивидуальность России. Рухнет самодержавие, не дай Бог, тогда с ним рухнет и Россия.
PES shas quoted3 years ago
Лалаянц в то время замечал наличие «некоторых симпатий у ВИ к народовольческому террору»
PES shas quoted3 years ago
Валентинов объяснял феномен успеха марксизма в России его социологическим и экономическим оптимизмом: «Развивающийся капитализм, разлагая и стирая основу старого общества, создает новые общественные силы (среди них и мы), которые непременно повалят самодержавный строй со всеми его гадостями.
PES shas quoted3 years ago
к революционной деятельности его подтолкнуло в первую очередь чтение художественной литературы. Традиционные для российской интеллигенции трогательная забота о «маленьком человеке», размышления о никчемности жизни, задавленной нищетой и чиновничьим произволом, искания лучшей доли бередили сердце, заставляли его кипеть возмущением против существующих порядков, звали на баррикады
PES shas quoted3 years ago
революционной деятельности его подтолкнуло в первую очередь чтение художественной литературы. Традиционные для российской интеллигенции трогательная забота о «маленьком человеке», размышления о никчемности жизни, задавленной нищетой и чиновничьим произволом, искания лучшей доли бередили сердце, заставляли его кипеть возмущением против существующих порядков, звали на баррикады