Прибрежный пират. Эмансипированные и глубокомысленные (сборник)

Сэмюэль презирал всех, кто был спортсменом, но не был джентльменом, а также всех, кто был джентльменом, но не являлся спортсменом.

У него в голове нестройно жужжало пугающее открытие собственной заурядности.

Чарли покорно участвовал в заведомо проигрышной борьбе с умственной, моральной и физической вялостью, которая свойственна всей нижней прослойке «среднего класса».

Чарли было двадцать шесть, вокруг него постоянно витала мускусная аура уязвимости, которую нередко принимают за душок зла.

Юный Дэлиримпл обладал проницательными серыми глазами и сообразительностью, восхитившей психологов из армейской медкомиссии; было у него и умение делать вид, что где-то он уже это слышал, вне зависимости от того, о чем шла речь; и наконец, он отличался умением действовать хладнокровно в опасных ситуациях. Но при всем при этом, когда стало ясно, что придется ему устраиваться на работу, и желательно прямо сейчас, он не смог удержаться от того, чтобы не выразить напоследок хотя бы вздохом, сколь жестокой ему представлялась такая участь.

Марджори размышляла, стоит ли пытаться продолжать убеждать мать в своей правоте. Людей за сорок редко удается в чем-либо окончательно убедить. В восемнадцать лет наши убеждения представляют собой холмы, с которых мы оглядываем окрестности; а в сорок пять убеждения – это пещеры, в которых мы прячемся.

– Я никогда не могу понять, слышит ли он меня, – жаловался профессор Диллингер сочувствующему коллеге. – У меня все время возникает ощущение, что я разговариваю с его поверенным. Я все время жду, что он сейчас скажет: «Минуту, я только спрошу у себя и передам вам свое мнение».

Налицо было определенное затруднение. Жить мне оставалось три месяца – в те дни все офицеры сухопутных войск думали, что жить им осталось три месяца, – а я так и не оставил свой след в этом мире.

– Да это же просто сборище жуликов! Черт бы их побрал! Что я от них имею – шиш! Еще пара месяцев, и я увольняюсь. Черт побери! Да чтобы я тут остался? Горбатиться на эту банду?

Чарли Муры всегда собираются сменить работу через месяц. И раз или два за всю жизнь они ее действительно меняют, а после этого всегда долго сидят и сравнивают свою прошлую работу с нынешней, неизбежно выражая недовольство последней.

История моей жизни представляет собой историю борьбы между непреодолимым желанием писать и целым комплексом мешавших этому обстоятельств.