Николай Николаевич Алексеев (1871–1905) — русский писатель, выходец из обедневшего дворянского рода Петербургской губернии, сын штабс-капитана. Окончил Введенскую гимназию и учился на юридическом факультете Петербургского университета. Всю жизнь жил в нужде, зарабатывал литературой и частными уроками. Его творчество отличает глубокий интерес к переломным эпохам русской истории, внимание к внутреннему миру человека и сочувствие к судьбам простых людей. Среди его произведений: «Татарский отпрыск» (1896), «Среди бед» (1897), «Розы и тернии» (1898), «Лжецаревич» (1899), «Заморский выходец» (1900), «В грозу народную» (1902), «Федосеевский владыка» (1903), «Огневой еретик» (1905). Измученный нищетой и безысходностью, писатель покончил с собой в 1905 году.
В этот том вошли исторические романы «Розы и тернии» и «Лжецаревич», объединённые общим замыслом и героями, создающие единое повествование о России накануне и в разгар Смутного времени.
Первая часть — «Розы и тернии» (1898) — переносит читателя в годы правления Бориса Годунова. Алексеев воссоздаёт атмосферу тревоги, народного брожения и политических интриг, показывая противостояние сторонников укрепления царской власти и старых боярских родов. На фоне исторических событий разворачиваются драмы любви, измены и честолюбия. Автор сочетает документальную точность деталей с напряжённым психологизмом и мелодраматической выразительностью.
Вторая часть — «Лжецаревич» (1899) — раскрывает один из самых загадочных эпизодов русской истории. После смерти Годунова появляется самозванец, выдающий себя за чудом спасшегося царевича Дмитрия. Алексеев показывает не только хронику событий, но и духовную катастрофу эпохи, когда вера и сомнение, фанатизм и отчаяние переплетаются в душах людей. Возвышение и падение самозванца становятся символом всей Смуты — времени, когда народ, утративший веру в власть, ищет спасение в мифе и чуде.
Эти два романа образуют широкое эпическое полотно о судьбах России конца XVI — начала XVII века. Алексеев соединяет историческую достоверность с эмоциональной силой и нравственной напряжённостью, превращая хронику событий в живое исследование человеческих душ и национальной трагедии.
