и картман чиркает ручкой в его планах, оставляет кляксы и рвёт страницы, он мнёт его рубашки. он большой и пахнет сигаретами — тянет к себе, в свою большую горячую уверенность. их разговоры — обрывки колкостей, их взгляды — не читаются в темноте. и картман, улыбаясь, пихает поверх всего выстроенного расписания жирными крючковатыми буквами: «встреча в парке в 2am и ненависть на религиозной почве».
