Этюд о крысином смехе (опубликованный вариант)

Напрашивается вопрос…
– У кого напрашивается? – поинтересовался я. – Если вы решили, что у меня, то жестоко заблуждаетесь.
– У меня! – заорал Холмс – У меня напрашивается вопрос!.. Какой же у меня напрашивается вопрос? – Холмс замолчал, пытаясь

– Очень интересная мысль, – пробормотал он. – Ну, да об этом потом. А сейчас, Уотсон, вас, наверное, очень интересует, зачем он искал деньги?
– Нет, – сказал я с сарказмом, – ни капельки!
Холмс позеленел.
– Вы с ума сошли, Уотсон! – заорал он и с бешенством взглянул на меня.
– Ну ладно, валяйте, – я махнул рукой и, совершенно случайно, попал Холмсу по уху, – извините.

До лавки, как это ни странно, мы добрались без приключений. Это, без сомнения, была самая лучшая, самая восхитительная лавка в мире. Это была самая великолепная лавка из тех, что мы посещали вместе с Холмсом. Потому что на ее дверях висел огромный амбарный замок.
– Слава Богу! – вырвалось у меня.

– Спасайтесь, Холмс! – заорал я, едва не сбив его с ног. Холмс, не оборачиваясь, не теряя ни секунды, перемахнул через парапет и без всплеска, как нож, ушел под воду. Спустя минуту его голова показалась на поверхности ярдах в двадцати от берега и, повернувшись, вопросительно уставилась на меня.
– Холмс! – воскликнул я, расплываясь в улыбке. – Я просто балдею, как вы ныряете!.. Вы не потеряли ваши пузырьки?..
Холмс выплюнул набившуюся в рот тину и медленно поплыл к берегу.
– Когда-нибудь, Уотсон, – проговорил он, выбираясь на парапет, – когда-нибудь ваши шуточки выйдут нам боком…
Я потащил упирающегося Холмса вдоль набережной. «Не пойду, – обиженно бормотал Холмс. – Никуда я с вами не дойду».
Тем не менее он пошел и даже побежал. Видимо, ему было не жарко. Я утешал его тем, что теперь ему не нужно умываться. –

картина, совершенно почерневшая от неправильного хранения и изображавшая, как с особой гордостью сообщил нам Квентин, венчание императора Константина. По виду Квентина можно было заключить, что император Константин приходится ему дальним родственником. Как это и ни досадно, но даже при внимательном рассмотрении я не обнаружил на полотне ни великого императора, ни его невесты. Вероятно, венчание происходило ночью.

Я даже написал небольшую монографию на эту тему. – И Холмс с гордостью посмотрел на меня.
– Гениально! – устало сказал я, догадавшись, что Холмсу очень хочется услышать это слово.

Холмс так увлекся рассказом, что со стороны мог сойти за спящего.