Колодец мрака

Кстати, не хочешь тут себе для охраны и компании парочку приютить? Они у меня послушные, кусачие, зубы в-во! А питания требуют не так и много.

— Благодарю за предложение, не откажусь, — согласился Дан с усмешкой. Видно было, что заверениям Ашшарисс по поводу ничегонезнания он не поверил.

— Вот и славненько, вот и ладненько. — Шер, впрочем, предпочла это недоверие демонстративно не замечать. — Замечательно, что у вас все получилось. Детки прилетят послезавтра, твоя восточная башня, думаю, вполне им подойдет. Подготовь четыре-пять быков на первый день, а дальше…

— Погоди, каких быков? — нахмурился Дан. — И… сколько?!

— Обычных. С рогами и копытами. — Шер мило улыбнулась. — Пять штучек.

— В день?!

— Ну да. А что?

— А твои с-с… — Дан едва не сорвался на мат, но удержался. — Твои гашшары не лопнут?!

— Ой, тебе что, для молодых растущих организмов чуть-чуть быков жалко? — захлопала Ашшарисс ресничками. — Подумаешь! У них ведь стресс после перелета будет, и вообще… знаешь, я побежала. Дела божественные, и все такое…

— Шер!

— Кстати, твою жену в спальне подарок ждет! Удачки-и! Чмоки-чмоки! — пропела та и исчезла.

— Уже несколько месяцев соловьем разливается, о прелестях своей библиотеки рассказывает. Только я ни его, ни их хрустальные катакомбы видеть не хочу.

— И правильно. Не соглашайся, — предупредила я. — А то они тебя в источник запихнут. А это, при связи с темным магом, насколько я прочитала, смертельно. Они так со всеми отступниками делают.

— Что? — Лена побледнела, улыбка с ее губ моментально пропала. Она резко повернулась к мужу. — Это правда?

— Да, — спокойно подтвердил тот.

— И ты знал?!

— Разумеется.

— Знал, но молчал?! Почему ты не сказал мне?!

— А зачем тебя лишний раз нервировать? — Линнелир вроде даже как удивился. — Вот ты узнала, и тебе не понравилось. Теперь переживать будешь.

— Так, а теперь ладони лодочкой соедини и направь в сторону склепа, — продолжил командовать Дан. — И представь, сильно представь, что стягиваешь силу на себя.

— Э-э… попробую…

Я уже усвоила, что самое главное в магии — хорошая концентрация. Поэтому, как могла, сосредоточилась и попыталась выполнить указание Дана. Первые пару минут, правда, ничего не происходило, зато потом ладони вдруг налились жаром, а от склепа ко мне потянулись переливчато-радужные лучи. Ох, каких усилий в этот момент стоило не поддаться эмоциям и не одернуть руки!

А вскоре в моих руках сверкал яркий солнечный шарик. Теплый, приятный и вызывающий какое-то удивительное чувство уюта. Даже при том, что находилась я по-прежнему среди мерзкого кладбища.

— Ух ты! Обалдеть! — восторженно выдохнула я.

— Молодец. А теперь вот это «обалдеть» отбрось, пожалуйста, осторожненько куда-нибудь подальше, — посоветовал Дан.

Расставаться с теплым шариком было жалко. Но я все же послушалась и тряхнула руками, мысленно отталкивая шарик от себя. Шарик стремительно рванулся прочь и… с жутким грохотом впечатался в попавшееся на пути надгробие!

— Да-ан?
— Мм-м?
— А кого мы сейчас едим?
— Ты действительно хочешь это знать? — изогнув бровь, с каким-то подозрительным весельем во взгляде уточнил тот.
— Э-э… кажется, нет. Главное, что мы его, а не оно нас.
— Правильный подход, — одобрил Дан

— Вы тут сговорились все, что ли? Да, я девственница, мать вашу! Но можно как-то более тактично на эту тему общаться? Вы мне еще бумажку на лоб повесьте!

Вот вам летающая тарелка! Лови, козел магический, ответ физики! — заорала я вслед метательному снаряду.
Тарелка, как ни удивительно, угодила в новый огненный шар, успешно подорвав его на полпути.

Мгновение, будто не веря своим глазам, разглядывал татуировку, а потом поднял голову к небу и совсем не по-королевски возопил: – Шер! Да ты издеваешься!
Пространство перед нами тотчас заискрилось, выплетая стройную темноволосую фигурку.
– Ли-ин! – едва появившись, сразу же заныла Ашшарисс. – Нам очень надо!
– Ты решила устроить у меня в замке пансионат для беглых преступников?!
– Ну, Ли-ин!
– Сначала эльф, теперь Даннелион!

– Темной ночи, Линнелир.
«Так, значит, именно к этому типу мы и шли? – мелькнуло в голове. – Местному принцу-полукровке? Н-да, выглядит он не слишком дружелюбно…»
– Даннелион Арвирийский Мрачный собственной персоной, – бесцветно откликнулся блондин. – Решил наконец-то избавить этот мир от своего существования? Разумно. Я бы тоже предпочел смерть беспомощности и бегству.
Вместо ответа Дан широко, недобро улыбнулся. Потом медленно, с нарочитой выразительностью закатал рукав правой руки и продемонстрировал собеседнику татуированное запястье.
– Что за… – Линнелир осекся и, разом растеряв все свое хладнокровие, уставился на руку Дана. Мгновение, будто не веря своим глазам, разглядывал татуировку, а потом поднял голову к небу и совсем не по-королевски возопил: – Шер! Да ты издеваешься!
Пространство перед нами тотчас заискрилось, выплетая стройную темноволосую фигурку.
– Ли-ин! – едва появившись, сразу же заныла Ашшарисс. – Нам очень надо!
– Ты решила устроить у меня в замке пансионат для беглых преступников?!
– Ну, Ли-ин!
– Сначала эльф, теперь Даннелион! Но эльф хоть официально оправдан! А вот этот мрачный тип, – блондин неэтично ткнул пальцем в Дана, – особо опасный преступник, который находится в розыске во всех королевствах, включая и мое! Ты представляешь, что начнется, когда прорицатели об этом узнают? Межкоролевский скандал! Я ведь права не имею его укрывать!
– И не надо, – вступил в разговор Дан. – Нам нужна только твоя лаборатория и заклинание обряда защиты на крови. Потом я уйду.
– Даже так? – Принц мгновенно посерьезнел. Его хищный, цепкий взгляд метнулся ко мне.
По спине тотчас пробежали неприятные мурашки страха. Не хочу привлекать внимания этого колдуна! Вот чего, спрашивается, уставился? Черт, такое ощущение, что он принюхивается к чему-то!
– Только зелье, Даннелион? – тем временем уже задумчиво уточнил Линнелир.
– Только зелье.
Я почувствовала, как вспыхнули от смущения щеки. Не трудно было догадаться, что эти двое имеют в виду!
А потом едва не поперхнулась, когда принц вновь уставился на меня и уточнил:
– Значит, ты – та самая сбежавшая из Искристой обители девственница?
– Д-да, блин! – выдавила я, мысленно проклиная собственный организм и матеря эту самую девственность последними словами.