Черный кофе

Неожиданно граммофон ожил и заиграл фокстрот

Доктор Карелли подошел к дивану, шутливо поклонился Люсии и сказал:

– Дорогая Лукреция, пощадите нас, бедных.

– Так, а это что такое? – сказал он, тщательнее, чем прежде, выговаривая слова. – «Гиоцина гидробромид». Звучит безобидно, не так ли? Но должен вас огорчить, милая мисс Эмори, половины этих крошечных белых таблеток хватит, чтобы... – Он сделал выразительный жест. – Никаких мучений. Человек просто быстро уснет. Скорый сон без сновидений. Вечный сон .

Он подошел к Люсии, держа склянку в вытянутой руке так, словно предлагал ей проверить на себе справедливость этих слов. Губы его улыбались, но взгляд оставался холодным.

Люсия завороженно смотрела на склянку. Она потянулась к ней, повторила, словно под гипнозом:

– Скорый сон без сновидений... – прошептала она.

Доктор Карелли с любопытством взглянул на Кэролайн. Потрясенная, она молчала. Пожав плечами, со склянкой в руке Карелли отошел.

Дверь открылась, и появился Ричард. Ни слова не говоря, он сел за письменный стол. Следом за ним вошел Тредвелл с подносом, на котором стояли кофейник и чашки. Тредвелл поставил поднос на столик, а Люсия принялась разливать кофе.

Барбара взяла две чашки, одну отнесла Ричарду, села и отхлебнула кофе, пока он не остыл. Доктор Карелли тем временем складывал склянки в ящик.

– Знаете, доктор, – сказала Кэролайн, – своими разговорами про все эти сны без сновидений и страшные смерти вы меня до полусмерти напугали. Полагаю, вы так хорошо знаете яды, потому что вы итальянец?

– Дорогая леди, – рассмеялся Карелли, – вы несправедливы к итальянцам. Разве ваши слова не non sequitur ? Почему итальянец должен разбираться в ядах лучше, чем англичанин? Насколько я знаю, яды, как говорится, оружие женщин, а не мужчин. Или, быть может, вы вспомнили об итальянке? Быть может, вам даже пришло на ум имя Борджиа? Не так ли, а?

Он отнес чашку Кэролайн, вернулся к столику и взял себе.

– Лукреция Борджиа, это чудовище! Да, если говорить честно, я вспомнила именно о ней, – призналась тетушка Кэролайн. – В детстве она мне снилась в кошмарах. Я представляла ее себе очень бледной и, как наша дорогая Люсия, высокой и черноволосой.