Мой Михаэль

Простой человек никогда не сможет выдать совершенную ложь. Само притворство его изобличит. Подобно короткому одеялу: натянет на ноги — голова открыта, подтянет к голове — ноги выглядывают

Нет в нас покоя. Абсолютно нет покоя. Можно мне немедленно позвонить по телефону, если возникнет какое-либе осложнение. Но если вдруг появляются симптомы истерики, то следует молча, терпеливо переждать. Не нужно драм. Пассивность публики убивает «драму», подобно тому, как антибиотик убивает вирус.

Ибо нет на свете такого горя, которое не могло бы обернуться великой радостью.

Иерусалим — город сосен. Между соснами и ветром царит напряженная приязнь

Всю зиму ветер гнет кроны сосен в Иерусалиме, а когда утихомирится буря — нет на деревьях и знака ее

четверть часа стоит он под старинным уличным фонарем, словно поэт в поисках вдохновенья

Такси мчалось по мокрым улицам, которых мы не могли узнать, потому что окна заволокло паром нашего дыханья.

Он был человеком, который умел прислушиваться

И рисуя в своем воображении, как эти хрупкие люди метали громы, порицая грехи народа, я улыбалась, потому что мне казалось — на вершинах гнева голос их срывался, обращаясь в тонкий визг…

Кошка никогда не подружится с тем, кто не способен полюбить ее. Кошки никогда не ошибаются в людях.